[~Йолька~]

Я вот смотрю... я понимаю, почему Лешу называли "летающей табуреткой". Ну да, у Ламбьеля другие руки, сердце екает, словно в Мариинку пришла, а тут... сижу, смотрю, улыбаюсь - мальчик играет в балет, но с какой-то ноты вдруг захватывает так, и все снова становится так навылет - что ни глаз отвести, ни улыбнуться больше. Погружаешься на это дно за Садко как-то незаметно, и вроде сначала ты - царь Морской и снисходительный зритель, а потом - отпусти меня чудо-трава, нет, не отпускай... остановись мгновение, нет, не останавливайся. Это остро и больно не до жеста и даже не до животного вживания, это больно до космоса, до параллельного мира. Эта плавность и эта резкость, эта скорость. Я не могла бы сказать больше, да и не буду. Больше.